Пост-Москва (СИ) - Страница 9

— Млядь, вот так захочешь кого изнасиловать, а эти сучки даже не испугаются.

Он выпил виски, закурил (что строго запрещалось!) и примостился с края. До рассвета оставалось не так много времени, а ему надо было выспаться.

5

Жизнь в пределах Бульварного кольца кипела и бурлила. Витрины бутиков ломились от товаров, цены на которые заставляли предположить, что их изготовили на Марсе, а потом срочным двухгодовым рейсом космического челнока доставили сюда, в Москва-Сити, ещё горячих от космического излучения и окутанных аурой Больших Денег. Большие Деньги были новой религией, фетишем, чёрным метеоритом, вделанным в стену мечети в Мекке, золотым тельцом, которому поклонялись в равном степени воодушевлённости как на самом верху, так и с самых социальных низов, которые не просто ниже плинтуса, но уже практически живут под асфальтом, не теряя от этого чувства всеобъемлющего позитива при одной мысли о Больших деньгах. Большие Деньги не просто тупо манили и благоухали надеждой, нет, они были воздухом, пищей и смыслом жизни населения внутри Бульварного кольца. Это они, Большие Деньги, заставляли двигаться толпы молодых людей в строгих чёрных костюмах по утрам на своё место в офисе, где все они приобщались к таинству делания Больших Денег, все они причащались крови и плоти Огромных Бабок, чтобы потом, ровно и строго в 18.00 отправиться назад, вниз по лестнице Иакова, в свои съёмные углы за матерчатой занавеской, к своей порции доширака и плечиках, на которые любовно и старательно вешается костюм Служителя, служки или алтарника, культа Больших Денег.

По пятницам Москва-Сити преображался в мексикано-славянский карнавал фриков, гламурных блядей в сетчатых колготках в кожаных юбках, только-только прикрывающих гениталии, но оставляющие большую часть доступно соблазнительных ягодиц на публичное обозрение, лже-мотоциклистов без мотоциклов, но в олдскульных косухах, по стоимости превосходящих чуть ли не грузовик вместе с полуприцепом, отвязных чернокостюмных мальчиков с галстуками на плече, и всё это в окружении пьяного быдла, не нашедшего правильную дорожку к заветной занавесочке и месту в Офисе, и потому слоняющемуся по улицам Бульварного рая Больших Бабок с пивными бутылками наперевес. Это — праздник Пятницы, великой и ужасной. Единственного времени, когда служителям карго-культа положено оторваться от экрана монитора со столбцами цифр — закалькулированной молитвой к Новому богу.

Иван, по профессии техник-ремонтник биокомпьютерных систем, пробирался сквозь толпу, запрудившую тротуары в поисках Идеального Развлечения, обязанного просто завершить пятничный разгул. Ему было не до развлечений — заказов выше крыши, а работать было некому. Его напарник ушёл в запой под видом обострения какого-то там мифического заболевания желудка. Поэтому приходилось работать допоздна, забив на отдых и личную жизнь.

Впрочем, личная жизнь у него не сильна страдала по причине полного её отсутствия. Его девушка бросила его пару лет назад, а новая как-то не появилась. Или он не там её искал. Вернее, не искал даже, а ожидал встретить. Внутренне готов был встретить, так сказать. Да что-то всё не встречал, а когда встречал, они — возможные его девушки — смотрели строго сквозь него. И ещё немного в сторону. Он был для них частью того мира, который подавляющее большинство россияно-москвичей из дебрей и глубин Бульварного кольца не то, что не понимали, но даже не догадывались, что этот мир можно понимать — все эти генно-кибернетические девайсы, все эти электронно-бионические штучки, все эти органико-процессорные машины, которые он налаживал, чинил и вновь возвращал их тупым, но позитивно мыслящим владельцам. Вот и последний на сегодня вызов был к именно такому типу мажорно-просветлённого пользователя. По этому адресу он шёл не первый раз и, скорее всего, не в последний.

Он позвонил в видеодомофон и поднёс к считывающему устройству свою иденткарту.

Дверь щёлкнула замком и открылась, издав при этом одну из самых противных мелодий, которые ему когда-либо доводилось слышать. Он поднялся в лифте на нужный этаж. Лифт, естественно, псевдо-знал, куда ему нужно, так что никаких кнопок нажимать не приходилось.

Клиентка открыла ему дверь:

— Она опять не работает! За что я вам плачу деньги?

Длинноногая тонкокостная стерва, как определял её про себя Иван. Привыкла всё мерять на свои чёртовы деньги. Из одежды на ней были полупрозрачные джинсики в обтяжку и такая же майка. Соски её сисечек почти протыкали тонкую ткань.

«Мы для них не люди», — думал про себя Иван, — «Для них секс — это деньги, а деньги — секс».

— Где изделие? — спросил он её хмуро. — Что опять случилось?

— Вон она, — девица ткнула пальцем в направлении анизотропной псевдо-разумной модели комнатной собачки. — Она перестала реагировать на меня!

Собачка, вернее, псевдоморф собачки, действительно сидел без движения. Иван включил сканер и считал данные. Всё с ним было в порядке.

— Вы когда его в последний раз кормили? — спросил он эту наглую сучку.

— А что — их надо кормить? — казалось, она впала в умственный ступор.

— Да. Не так часто, как живых, но кормить их всё равно надо. И подбирать за ними потом псевдокакашки, — не отказал он себе в удовольствии немного потроллить эту дуру. — Вы же не скажете, что вы такая дура, что не прочли инструкцию?

6

— Я бакалавр филологических наук, — сказала она. — А в технике действительно не разбираюсь. Не моё это…